Здесь птицы не поют (СИ) - Страница 47

— Нужно что‑то придумывать, — заключил Семен. — Олег говорит, что нам нужна еда. Предлагаю продумать план эвакуации…

— Дугной что ле? — возмутился Шепа. — Там беши! Вше наши невинные души шожгут!

— Сожгут?

— Шожхут!

— Может и не сожрут, паря, — неожиданно сказал Юрик. — Меня иччи укроет. Я согласен на разведку пойти. С собой вот его возьму, — он пальцем показал на Рогозина. — Одному идти нельзя.

— В самом деле пойдешь? — недоверчиво прищурил правый глаз капитан.

— Я уже ходил, знаю. Если я с Моней, у которого кровавый след от алтаря тянется, сюда от бомбоубежища дошел, то уж без него я и по лагерю абаасы прогуляюсь незамеченным. Главное — на Савельева не нарваться.

Такая храбрость осторожного якута была для Рогозина внове, еще большей неожиданностью стало желание Юрика взять в помощники Виктора. Рогозину совсем не хотелось идти и встречаться с непонятными существами, но, кажется, выбора ему не оставили.

— Мы толком ничего о нашем враге не знаем, — сказал Семен. — Если ты сможешь за ними проследить, понять их слабые и сильные стороны…

— Кхешта они боятшя и имени Гошпода! — уверенно заявил Шепа.

— Хотелось бы верить, — усмехнулся Семен. — Ты, значит, тоже думаешь, что Савельев с ними?

Юрик согласно склонил голову:

— Да, я в этом уверен. Савельев — шаман. Он вызвал из нижнего мира злых духов и теперь они подчиняются ему.

В стороне вдруг всхлипнула Лариса, но кроме Рогозина на нее никто не обратил внимания — наверное, уже привыкли.

— Хорошо, — Семен казался довольным, — когда сможете пойти?

— Да хоть сейчас, — Юрик посмотрел на Рогозина, немножко ошалевшего от столь стремительного развития событий, и кивнул: — Да, сейчас пойдем, пока паря не отказался.

— Я… а, — все, что нашел сказать Рогозин, потонуло в звуках дружеских шлепков по плечу:

— Ни пуха, парень!

— Возвращайтесь.

— Я буду жа ваш молитшя.

— Осторожнее там…

Разведчикам собрали нехитрый паек, сложив туда едва ли не половину оставшегося припаса, каждый подержал за руку героев, Семен хотел сказать напутственную речь, но просто махнул рукой.

Потом все резко замолчали, сделавшись похожими на онемевшего Виталия, и стали безмолвно взирать на сборы Рогозина и Юрика — должно быть, люди уже считали их мертвыми.

Глава 11. Вылазка

Уже перед самым выходом из пещеры их догнал Шепа, схватил за руку Виктора и сунул в нее два криво вырезанных из дерева крестика на тонких бечевках:

— Вожьми, хаб Божий. Намоленные крешты. Может быть, тойько это тебя однажды шпашет.

И Рогозин вдруг понял, что не смотря на все его вновь открывшееся мракобесие, Матвей все‑таки неплохой человек и по — своему заботится о людях. А то, что не может поделить власть с Борисовым и капитаном — так это просто из‑за большой разницы позиций и необходимости очень быстрого принятия решений. Утрясли бы со временем.

— Пойдем, паря, — потянул его за рукав Юрик. — Нечего здесь стоять лишний раз.

Как сутки назад они вышли под тень вековых деревьев. Не хватало только Мони.

— Наденешь? — Рогозин показал Юрику крестик.

— Нет, — отказался якут. — Я в это не верю. Иччи верю, он здесь живет, он меня защитит. А в кресте никого нет — это просто символ. Вернее, там есть свои иччи, только с нами они знаться не захотят. Вот был бы шаман…

— Как хочешь, — оборвал рассуждения приятеля Рогозин. — Тогда я два надену. Моему иччи они не помешают?

— Как они могут ему помешать? Думай, что говоришь. Это же иччи! Они друг с другом всегда общий язык найдут.

Рогозин не заметил, как они удалились от пещеры так далеко, что ее уже не было видно. Он обернулся пару раз, но за частыми стволами деревьев ничего не разглядел, и сердце екнуло: как найти дорогу назад?

— Смотри, Витька, — зашептал вдруг Юрик, бухаясь на колени перед деревом. — Смотри направо!

Рогозин перевел взгляд в указанном направлении и едва не уронил свою челюсть на землю! На глинистой прогалине, перевитой вылезшими из‑под земли корнями деревьев, стояли три человека. Хотя, конечно, невозможно себе вообразить человека, будто зажаренного до состояния угля, с вывернутыми наружу суставами, с кровоточащими трещинами в обгоревшей шкуре, истекающего зловонной жижей при каждом движении и при этом — живого. Они были мерзки, их вид вызывал тошноту, но и странным образом притягивал к себе, приковывал внимание, не позволяя отвести взгляд в сторону.

С большим усилием Рогозину далось даже простое моргание — настолько впечатлило его увиденное.

— Осторожно, — предупредил Юрик. — Не шевелись! Это не абаасы. Это обращенные люди. Вон тот, повыше — Петр, маленький — Иван. Помнишь, Санек о них рассказывал? Они могут нас почуять и тогда даже иччи не спасет. У них нет внутренностей — Улу все вытащил и держит в кулаке, заставляя этих рабов делать все, что ему захочется. Если начнут с нами говорить — бежим! Если сможем…

Но троица дурнопахнущих зомбаков стояла, покачиваясь под порывами ветра и, кажется, не собиралась никого преследовать.

— Удачно мы с подветренной стороны зашли, — улыбнулся Юрик. — Они нас не чуют. Тихонько отползаем, Витька.

Рогозин пристроился вслед за Юриком, перед носом мелькали мягкие подошвы сапог приятеля и продолжалось это так долго, будто якут решил ползком добраться до Москвы.

Очень быстро Виктор привык к ритму, наловчился обползать торчащие из земли коряги, и очень удивился, когда за очередной гнилушкой не обнаружил Юрика. Он остановился, стал озираться вокруг и услышал торопливый шепот: